Когда я месяц назад разговаривала с Анной, то она среди прочего сказала, что я не позволяю случиться главному, неизбежному. Я не позволяю горю провести свою работу. Я тогда была не в лучшей форме и многое, к сожалению, пропустила мимо ушей… но эту короткую фразу я даже записала, чтобы не забыть — «работа горя».

Я не позволяла пройти этому процессу до конца. Что это за процесс и что это за работа у горя такая? Теперь, спустя время, когда я снова пытаюсь вернуться в мир живых и ярко-чувствующих людей, я снова стала думать об этом. Вероятно здесь идет речь о глубокой готовности работать с тем, что тебе дано — ты не можешь изменить того, что есть. Но ты не можешь остановиться и остаться, замерев без движения. Я пробовала и этот способ. Он тоже не работает, если ты конечно не решаешься уехать далеко и надолго, чтобы больше никого не видеть и не слышать и там прожить остаток дней живой мумией. В противном случае на тебя будут постоянно натыкаться твои родные и близкие и сначала аккуратно будут проверять жив ли ты, а потом, если им не все равно, начнут тормошить тебя вполне конкретно. Не возможно замереть, надеясь, что печаль или боль не заметят тебя и пройдут мимо. Онемение чувств и безразличие к реальности всегда чревато еще большими проблемами, только уже не для тебя, а для обеспокоенных близких.

Итак, все что ты можешь, это сделать выбор — как тебе относиться в тому, что у тебя осталось. Бороться? Сражаться с болью и своими страхами — это я уже тоже пробовала и поняла, что это бессмысленно. Что же остается? Вероятно.. сдаться?.. да, речь идет о полной капитуляции, которая в итоге оказывается не поражением, но новым способом взаимодействия с самим собой.

Не получится замереть. Не получится отвернуться. Не получиться бороться или контролировать. Что же остается? Сдаться и наблюдать. Позволить этому быть и наблюдать за тем, что происходит в каждый момент этого нового взаимодействия. Вот так просто? Если бы это было просто… Ведь по привычке ты начинаешь сопротивляться боли или страданию. Значит нужно позволить быть этому сопротивлению. Наблюдение за этим сопротивлением вскоре перестанут быть «по-привычке» неосознанным и упрямым. И когда проходит какое-то время, то оказывается, что это сопротивление страданию подобно сопротивлению жизни.

Это сопротивление, которое всегда присутствует, влияет и видоизменяет каждое наше переживание, превращая его в желательное или нежелательное. Этого я жажду, а этого боюсь! Все это напоминает полупрозрачную завесу, накинутую на каждое мгновение нашей жизни и не позволяющую ему глубоко войти в наше сердце. Привязанность к предпочтениям и суждениям, пристрастие к старым желаниям, порождает даже больше страданий, чем боль в теле. И вот так этот необычный эксперимент — исследование боли — становится способом возвращения к жизни.

И со временем те, кто так долго боролись вдруг понимают, что боль обладает свойством открывать сердце любви так, как мы раньше не могли себе вообразить. Мы никогда не бываем так ранимы, так беззащитны, как тогда, когда нам больно. Если это больно, – это больно. Если это приносит вам счастье, – это приносит вам счастье. Никаких попыток что-то изменить. Никаких попыток сделать что-то не таким, каким оно есть. Просто слушайте истину, которую вам предлагает текущий момент.

«Мы приходим в контакт с необычайной силой и пространственностью, с нашей способностью принимать и выходить за пределы. Не из чувства отвращения, а из уважения к жизни и к ее новым чудесам, о которых мы, возможно, никогда не подозревали. Именно эта готовность играть на грани своих страданий позволяет нам больше раскрыться и глубже проникнуть в свое подлинное естество. Сопротивление боли не дает нам явно видеть его. Открываясь страданиям, мы открываемся всему.

Поскольку мы живем в обществе, запрограммированном на побег от страданий, в обществе, которое потребляет буквально тонны аспирина ежедневно, многие привыкли избегать страданий любой ценой. Когда врач прописывает сильные обезболивающие средства, большинство из нас принимают их, не задумываясь над этим.

Парадоксально, что, хотя нас учили избегать боли и ненавидеть малейшие неудобства, наша подлинная работа состоит в том, чтобы полюбить боль. Найти для нее новую открытость и признание, которой она не имела в прошлом. Не держаться за нее и не отталкивать ее. Просто позволять ей быть самоосознанием и состраданием. Не отвергать ни одной части себя. Относиться ко всем изменениям с любовью и заботой, признавая, как трудно открыться, когда мы привыкли в основном закрываться.

Игра на грани нашей боли должна происходить с большим состраданием. Хотя, чтобы сосредоточиться на боли и открыться ей, нужна определенная настойчивость, мы должны осознавать, что при этом в наши переживания нередко закрадывается чувство отдельного «я», сопротивление жизни.»

«Кто умирает?» Стивен Левин

"Вероятно, единственная вещь, которая лечит, – это время. К несчастью, исцеление идет не всегда напрямую, подобно линии, которая быстро и плавно ведет нас к восстановлению целостности. Процесс больше напоминает катание на американских горках: вы то поднимаетесь вверх, к полноте жизни, то внезапно скатываетесь вниз – в отчаяние. Это исцеление: вы выздоровеете, вернетесь к своей целостности. Вы можете не получить назад того, что потеряли, но исцелитесь. И в какой-то точке своего путешествия по жизни увидите, что никогда в полной мере не обладали человеком, о котором так скорбите. Почувствуете, что и сегодня он может быть рядом, но уже по-другому.

Потери – тяжелейший урок жизни. Мы пытаемся облегчить, даже романтизировать их, однако боль остается. Потери не всегда смягчают сердца, иногда вселяют чувство горечи, одиночества и пустоты. Но, как ни странно это звучит, не бывает потерь без обретений."

«Живи сейчас! Уроки жизни от людей, которые видели смерть» - Элизабет Кюблер-Росс