Сегодня мы два раза успели поссориться с Сашей... Наверное, просто устали. Устали от боли внутри нас. Может мы устали друг от друга?

Первый раз мы поссорились так. С самого утра.

Я хотела рассказать об Анне и ее иконке. Про святую Софью, про то, кем она была. Про мастера, который делает рукописные иконки святых размером с ладошку.

Я уже собралась рассказать обо всем этом, и Саша уже принёс мне кофе, как и всегда. Как вдруг я случайно задела свою бутылку с водой. И как часто это бывает, как будто в замедленной съемке, я вижу, как эта бутылка падает и вот-вот зальёт все вокруг водой! Я подпрыгиваю, чтобы успеть ее схватить, но от этого резкого движения вместе со мной подпрыгивает в руке и чашка с горячим кофе… кофе разливается мне на ноги и на наш диван! О, наш прекрасный диван! Который мы берегли как зеницу Ока! И как беспощадно я ругала Соню за малейший намёк на пятнышко… И вот, в одно мгновение я разливаю чёрный кофе на него! Скорей-скорей вытирать!

Закончив с вытиранием дивана, я снова возвращаюсь к своей идее рассказать вчерашнюю историю с религиозным смыслом. Разлитая вода и кофе на диване — наверное, я просто не услышала предупреждающего «знака», что лучше отложить эти рассказы на потом. Ведь я чувствовала, что это была плохая идея. И интуиция меня не подвела.

Услышав слово «икона», Саша высказался однозначно:

— Меня пугают иконы!

— Как это, пугают?

— Вот так! Если ты купишь икону, я буду против!

— И что будет, если я куплю икону?..

— Я не буду заходить в эту комнату!

— Да?.. Ну что ж, пошла выбирать икону побогаче!

— Ах так?! Делай что хочешь!

И Саша ушёл, громко хлопнув дверью.

Он вскоре вернулся и тогда уже мы поговорили спокойно. Он сожалел о нашей ссоре. Это было и правда странно... поссорится из-за маленькой рукописной иконки, размером 4-5 см, которая будет со мной в сумочке, и никто ее не будет видеть кроме меня. Вероятно, он представил дубовый иконостас с тяжелой золотой иконой и свечами повсюду.

Мы помирились сразу и решили пойти погулять. И вот уже собираясь выйти из дома, как я заметила, что Сашины новые льняные брюки нужно подшить. Я и так это знала, но отложила это до «лучших времён». Брюки уже слегка протерлись в самом низу, хотя Саша их надевал всего раз. Я спросила: «Может не стоит их надевать? Их бы надо подшить...» и тут Саша снова почему-то взорвался:

— Ну а что мне надеть?! Мне нечего носить!

— Но если ты в них ещё раз пройдёшься, появятся дырки, и я тогда уже не смогу их подшить…

— Ну хочешь, я их подверну, вот так!

И в этот момент я посмотрела на эти завёрнутые как у клоуна штаны и почему-то мне сразу расхотелось идти гулять. Вместе. И тогда я надела сандалии, а Саша вдогонку спросил: «Ну и куда ты собралась?! Что, вот так просто уйдёшь?!» и тогда уже я вспылила: «Ну а что я тебе на это могу сказать? Тебе так хочется идти вот так, ну так иди! Ничего что потом эти штаны придётся просто выкинуть! Ничего страшного, это просто вещь! По одной на каждую прогулку. И кого ты наказываешь этим? Меня? Назло маме отморожу уши! Вот что ты делаешь!» И я ушла. Одна.

Я шла и думала, какая глупость… Поссорится из-за штанов... и ещё про то, что мы очень устали. Оба устали. И малейшая ерунда воспламеняет нас как зажжённая спичка возле бака с бензином.

Я шла и думала, что не хочу больше. И не могу так больше.

Я не слышу Соню, не чувствую ничего. Я устала. Я не понимаю зачем все это. Я не знаю зачем я просыпаюсь каждый день. И уж точно не для того, чтобы ругаться из-за штанов. А может быть пора подвести итоги? Мы приближаемся к окончанию большого, сложного и важного этапа в нашей общей жизни. А что, если нам больше не нужно так стараться? Ведь того общего, что связывало нас многие годы уже нет?

Мы так старались. Что если в этом больше нет необходимости?

Потом мне стало очень грустно от этих мыслей... грустно и обидно... неужели все оказалось зря?.. Как бы мы не пытались, все равно все закончилось плохо... И будет, наверное, ещё хуже?.. Раньше мы ссорились, может быть, раз в 2-3 месяца. А теперь это произошло уже два раза за один день. Причём ещё до обеда...

Может просто оставить это? Может просто бросить это все?

И потом мне пришла в голову злая мысль: «Ведь тебе все равно, будем мы вместе или нет, так? Ты ведь не думала обо мне или о нас с папой, когда сделала это?!» Злой вопрос, заданный воттак вдруг Сониной душе. Уже через секунду мне стало стыдно. И как будто в ответ на этот вопрос пришла другая мысль: «Думала. И хотела спасти вас от проблем и от себя». Я решила дойти до воды, сесть на скамейку и там решить, что же мне делать дальше.

Пока я шла, я чувствовала, что мне нравится идти вот так одной. Чувствовала ли я себя одиноко? Нет. Я была сама по себе. Я была наедине сама с собой. И мне это нравилось. Я все время провожу дома. А если выхожу из дома, то только с Сашей. А сейчас я была сама по себе.

Я дошла до скамейки, села и смотрела на воду. На чаек. На людей и детей, проходивших мимо. Но я ничего не чувствовала. Ни одной светлой мысли. Полнейшая пустота... потом я даже подумала: «Ну что, совсем ничего? Никакого знака? Может хоть чайка сверху на меня капнет?»

И тут позвонил Саша. Я ответила. А он сбивчиво начал объяснять, что все напутал и нам срочно, прямо сейчас нужно ехать к Анне, нашему психологу. Оказывается, Анна назначила приём на пятницу, а не как обычно, в субботу. И мы поехали в Анне. В итоге Саша очень опоздал на свой прием, но он сказал, что все равно успел многое обсудить с Анной.

Я отправилась на приём сразу после Саши. И мы снова много говорили. И Анна снова очень помогла мне. Пока мы разговаривали, мне приходили очень важные мысли. Это было так радостно, как будто я снова услышала Соню. Эта внезапная поездка к Анне — я и не догадывалась, что мне была так нужна встреча с ней. Помощь, которая пришла так неожиданно, но так вовремя. И теперь я снова могу писать.

Это был очень хороший день! Без ссор не бывает примирения. И без слез не бывает улыбок.