Много лет подряд меня сковывали обида и осуждение.

Обида на моих родителей за их неспособность дать любовь своему ребёнку. Осуждение за их страхи и лень, за неспособность сделать выбор между безопасным комфортом и своим настоящим предназначением. Я осуждала их за слабость духа и не желание отстаивать этот выбор и следовать ему до самого конца.

Когда Сони не стало, это чувство стало превращаться во что-то новое, стало обрастать новыми суждениями. Наверное, это осуждение в какой-то момент даже окрепло, потому что я замечала свою злость, глядя, как они пытаются сохранять иллюзию, что все нормально. Якобы возможно все вернуть на свои места и жить так, как жили раньше. Но я так же понимала, что им тоже больно, они тоже растеряны. И они не понимают, как справляться с этим. Сострадание к ним появлялось само собой. Наверное, не все ещё было для меня потеряно.

Ещё большую злость вызывала во мне Сашина семья. Мне казалось, что их попытка не замечать и не признавать случившегося — это трусливо до жестокости. Как если бы человек стоял и смотрел на то, как мучают или убивают невиновного, но он бы делал вид, что ослеп.

И такой их странный выбор поведения не был обусловлен тяжелыми жизненными обстоятельствами, неизлечимой болезнью, инвалидностью, смертью твоего собственного ребёнка или любимого. Я понимала, как трудно может быть Родителям, потерявшим своего единственного ребёнка. Но я не могла найти оправдания для этой преступной трусости, малодушия и эгоизма: «Ничего не происходит. Ничего не случилось. Я не хочу знать. Не хочу видеть. Не хочу слышать.» Эта трусость, слабость, лень и малодушное неведение — все это вызывало не просто осуждение, а омерзение, брезгливое неприятие. Как если бы я увидела алкоголика, наркомана или опустившегося человека.

Неведение.

Не желание видеть и слышать. Вот почему меня всегда раздражали люди, не способные к критическому мышлению. Не способные признать свои страхи, лень, свои слабости и ошибки и потому не способные что-то изменить. У человека в неведении нет шансов. И поэтому такие люди чаще всего говорят и себе и тебе: «Люди не меняются!» это правда. Это их правда, наработанная годами и их жизненным опытом.

Оказывается, в буддийской культуре «Неведение» — тоже яд. И если поддаться этому яду, то никогда не познаешь Мудрость. А может быть, моя злость и обида сейчас — это злость на саму себя за то, что так раздражает и злит меня в моих или Сашиных родителях?

Мои родители многому научили меня. Их слабость напоминала мне о силе. Я училась искать любовь и заботу внутри себя. Конечно, можно просить, ждать или требовать, чтобы наши нужды удовлетворил кто-то другой, но гораздо проще самому обеспечить себя всем необходимым. Так я училась быть сильной.

Однажды я прочитала в одной хорошей книге: «Только сильная и любящая душа способна нести свет, когда вокруг кромешная тьма.» Моим светом в те времена была моя бабушка. Она не давала мне забыть о том, что бывает иначе, совсем по-другому. Бывает тёплая забота, искренняя радость, вера в лучшее, что есть в человеке, сила и уверенность в своих правильных поступках, скромность и достоинство в делах.

Я часто вспоминаю свою бабушку, и теперь вот Соню. Они были так похожи. И это ощущение смирения и мудрости, которое исходило от них я помню очень хорошо. Бывают такие особенные люди, рядом с которыми всегда тепло и спокойно.

Так много учителей вокруг, так много любящих людей вокруг. Мои родители — тоже мои учителя в этой жизни. Они учили меня искать любовь в себе. Учили делать свой выбор. Учили силе и уверенности. Часто учили не осознанно, не своим положительным примером или добрым словом. Иногда обучение происходит от обратного.

И Соня. Она показала мне, что такое любовь и как это, когда тебя любят по-настоящему, просто так. Она показала, что настоящая любовь — не имеет условий и ограничений.

И теперь, не смотря на все увещевания «знающих» людей о том, что мир и люди не меняются, я все же хочу попытаться. Да, я производная своих родителей, я — совокупность генетики, мировоззрения, привычек и кармических уроков своего рода. Я не могу это изменить или отказаться от этого. Но я уверена, что я могу делать другой выбор. Я могу решать какой мне быть и как поступить в каждый момент своей жизни. Да, я останусь жёсткой, критичной, принципиальной, вспыльчивой. Этого я не могу изменить. Но этого и не потребуется. Не нужно ничего исключать в себе. Нужно только добавить. К гневу добавить смирения. К жестокости добавить сострадания. К критичности добавить принятия.

Учиться быть сильной, честной, открытой, терпеливой, проживая свою печаль. Пока у меня было все для счастья, я не умела ценить этого и не понимала его настоящей ценности. Теперь у меня просто нет другого выхода.

Моя обида теперь может мешать мне идти дальше. В ней больше нет смысла. Теперь я учусь принятию через свою печаль потери.

Раньше я пыталась изменить своих родителей, пока не поняла, что это невозможно. Жить становится гораздо проще, если принять своих родителей такими, какие они есть. Стоит задуматься о том, чему они учат нас своей жизнью, своим таким неидеальным примером.

Мы учимся на их любви или нелюбви, на их заботе и ласке или ужасных поступках. И что именно мы вынесем из семьи — зависит только от нас.