Последние несколько дней или недель были сложными. Я снова стала часто чувствовать отчаяние. Я снова стала возвращаться к книгам о суициде, отыскивая в них возможность перехода на ту сторону. "Прекрасное отчаяние", которое предлагало мне "выход", снова уводило меня в темноту, скрывающую горькое осознание провала. Я не хотела об этом думать, не хотела себе признаваться, но в итоге истина все равно нашла меня. Растерянную и опустошенную. Буквально пустую изнутри. Наш опыт с ЭКО не оправдался.. и этот факт оказался для меня гораздо печальнее, чем я могла себе представить. Все эти ожидания.. все эти надежды, все снова стало таким далеким, не настоящим. 
Я по привычке хотела загнать этот печальный факт подальше, намеренно убеждая себя: "Ну, значит нет.. ничего тут не поделаешь..." Эти попытки "разровнять", "сгладить" углы привели к тому, что я стала "откладывать" печаль и разочарование "на потом". Но, это вылилось в бессонницу, потерю аппетита, тревожность и в итоге.. болезнь. 
Я боялась вытаскивать это разочарование наружу, не хотела тревожить Сашу, который только недавно, как он сам сказал, оправился от затяжной депрессии.. и вот опять? 

Но в итоге мы поговорили. Это был печальный, но очень честный разговор. Саша не ушел, не отвернулся от моей печали, он не предложил мне как когда-то обратиться за помощью к психологу. Он выслушал меня. Об этих печальных чувствах я говорила и одновременно и сама впервые признавала их прямо в этом разговоре. 
Мне конечно все еще грустно, что мы так и не смогли порадоваться чуду новой жизни, но я почувствовала, что стало происходить что-то очень особенное — я больше не чувствовала себя одиноко. Я не осталась одна в своем горе. Саша шел рядом и держал меня за руку.

И еще я пообещала, что не стану больше читать книги о суициде. Теперь я вернулась к книгам о медитации и духовном исцелении.

Виктор Франкл в книге «Человек в поисках смысла» говорит, что те немногие люди, что выжили в ужасе концентрационных лагерей, спаслись благодаря служению другим: это были врачи, медсёстры, священники, раввины, по-матерински и по-отцовски заботившиеся о других люди. Они выжили, поскольку у них была причина для жизни: сама любовь, само исцеление. Они поднялись над болезнью, которая так часто истощала тело. Даже находясь в среде, где они были совершенно беспомощны, где их лишили достоинства и воображаемой независимости, они осознавали, что любовь является даром, который обретает дающий. Они поняли, что любовь – это единственный достойный дар.
Заботясь о других, мы заботимся о самих себе, проявляя таким образом глубокое сострадание.